Этой весной Костомукша отметит 32-летие. Мы ведем цикл публикаций, подготовленных корреспондентами газеты «64 параллель» около двух лет назад, когда город готовился к 30-летнему юбилею. Это истории тех, кто строил Костомукшу и комбинат, кто помнит, как это было.

[divider]

Кто же из людей старшего поколения не помнит популярные советские телепередачи начала 80-х годов! «От всей души», «Утренняя почта», новогодний «Голубой огонёк» — чтобы увидеть их, заранее настраивались антенны телевизоров, а у экрана собирались всей семьёй. О том, как в Костомукше появилась телевышка, вспоминает Николай БИГУН, возглавлявший в то время исполком поселкового Совета.

— Обычно такие вышки имеют высоту около 100-150 метров. Но для нашего города, расположенного близ границы, была поставлена вполне определённая задача. Надо было, чтобы сигнал доходил до Финляндии, т.е. следовало расширить зону уверенного приёма сигнала. Поэтому для Костомукши была спроектирована телевышка высотой 246 метров.

Как часто бывало на советских стройках, сроки ввода её в эксплуатацию срывались. Тогда второй секретарь Карельского обкома партии Василий Чупий собрал первых лиц Костомукши и сказал: «Если на Новый год народ не посмотрит «Голубой огонёк», из вас искры посыплются».

Вышка сооружалась в то время, когда сильно не хватало строителей. Из-за этого костомукшане были вынуждены самостоятельно возводить гаражи для своих машин. И вот они-то, автомобилисты, решили тоже включиться в работу, заявив, что готовы безвозмездно отработать по несколько часов на сооружении телеретрансляционного комплекса. Не за деньги, не за награды — просто всем хотелось, чтобы в город поскорее пришло телевидение.

К Новому году телевышка была полностью готова и сдана в эксплуатацию. И жители Костомукши встречали праздник под звуки любимого «Голубого огонька».

Такое вот отношение к жизни было у людей в советское время. Никто ведь не просил их помогать, никто не обещал за это золотые горы. Всё держалось на энтузиазме, на общем интересе. И это, представьте, приносило моральное, как говорили тогда, удовлетворение.