Сегодняшняя гостья нашей рубрики хорошо знакома многим костомукшанам, точнее – костомукшанкам. Они так часто с ней встречаются, что можно подумать, наша героиня никогда и не уезжала из города, где прошло ее детство, где родилась ее дочь и где она жила и работала какое-то время. Можно смело сказать, что Ольга Вадимовна Аристархова сейчас работает на два города – Петрозаводск и Костомукшу. У нас она появляется один-два раза в месяц. В ее рабочем шкафу более тысячи карточек местных пациенток, а у кабинета, несмотря на то, что прием платный, всегда очередь. Я вписалась в рабочий перерыв, оставив доктора без обеда. Но разговор, откровенный, порой даже интимный, того стоил.

О призвании

– Говорят, что вы бы хотели здесь остаться, но вам не позволили этого в силу каких-то личных причин, профессиональных интриг.

– (улыбается) Эта история – из разряда мифов. Препятствий никто не чинил. Даже смешно, что мне так говорят: мол, вы хороший специалист, а вам не дали здесь работать. Предложили место в Петрозаводске, ну я и уехала. Тогда, как и сейчас, в Костомукше был дефицит специалистов, в принципе, можно было остаться и работать, но я решила уехать в Петрозаводск, где училась и начинала работать акушером-гинекологом в перинатальном центре. С рождением ребенка я вернулась в Костомукшу.

Работала врачом-экспертом в страховой компании и одновременно дежурила в больнице. Я еще во времена учебы в школе работала санитаркой в больнице, поэтому, связь с больницей уже была. Мама у меня медицинская сестра, отчасти мамина специальность повлияла на выбор профессии. Я трижды поступала на медицинский факультет, у меня было настойчивое желание стать врачом. Не знаю, хватило бы у меня сейчас настойчивости. Когда снова уехала в Петрозаводск, здесь осталось много пациентов и тех, кто ко мне приходил на прием. И я стала приезжать сюда. Так и осталась эта дружба. Уже лет пять так и работаю: в Петрозаводске и здесь, как практикующий врач.

О корысти и бескорыстии

– Есть отличие платной медицины от бесплатной? На ваш взгляд, в чем оно?

– Наверное, есть, но многое зависит от врачей. У меня подход к пациентам не меняется от того, какой я приём веду, платный или бесплатный. Конечно, в частной клинике мы можем уделить пациенту больше времени, и порой она дает больше возможностей для каких-то манипуляций, обследований. Например, сейчас актуально обследование на скрытые репродуктивно-значимые инфекции, а в поликлинике таких диагностических возможностей нет. Взяли мазочек, видят воспаление, а чем оно вызвано – не всегда понятно. А мы должны решить: лечить только женщину или обоих партнёров, чтобы предупредить рецидив болезни. Кроме того, в частной клинике закупается хорошее, качественное оборудование необходимое для работы. Что я прошу, то и получаю, во всём идут навстречу. А в государственной клинике – лечишь и смотришь тем, что есть.

– Иногда складывается впечатление, что платная медицина – это просто выкачивание денег. Сталкивались вы с такой точкой зрения у пациентов?

– Должны быть внутренние каноны, совесть что ли. У меня большой шлейф своих пациентов. Многие приходят и просто так, без записи, рассказать, что и как. И мне за это не нужна оплата. Я, с одной стороны, очень устаю, но всегда испытываю удовлетворение, что все контролирую. Я как паук, который все держит под контролем. Кроме того, я стараюсь смотреть на весь процесс глазами пациента, представляю, как бы я пришла на прием, ведь нам тоже приходится быть в роли пациента. И тогда ты сам оцениваешь: как с тобой поговорил доктор, такое впечатление и осталось от этого приема; и не всегда открываешь тайну, что ты сам врач.

О взаимоотношениях

– А у вас есть свой доктор?

– Представляете, нет.

– Не доверяете?

– Доверяю, но не так часто хожу. Если иду, то выбираю того, кто доброжелателен и способен вникнуть, разделить с тобой возникшую проблему.

[box type="info" ]Вот я иногда замечала, выходишь из дома в плохом настроении, приходишь на работу – и все как отрубилось: твоя личная жизнь, проблемы. Каждый, кто заходит сюда, не виноват, что я не выспалась, или у меня что-то случилось.[/box]

В то же время я сама не вправе реагировать на негатив со стороны пациентов. Иногда человек приходит, я говорю: «Вот вам бы бросить курить…» «Ой, да не надо мне этих лекций! – в ответ. А я-то просто, как доктор, хочу сказать, что вы в группе риска по раку, а у нее такой негативный настрой… И я, как врач, должна простить, просто загасить это. Как огнетушитель действую.

– Бывает такое, что вообще нет контакта с пациентами?

– Нет. Пусть даже пациент с психическими проблемами, вымотает всю душу. Бывает так, что вышел пациент, и хочется несколько минут восстановиться, и больше не встречаться с ним. Но так нельзя. Люди иногда ходят от врача к врачу, приходят уже с негативом и недоверием. Кому-то не помогло мое лечение, и нужно во всем разобраться. Предлагаю попробовать по-другому, консультируюсь у более грамотных, по моему мнению, коллег, вышестоящих врачей. Иногда требуется коллегиальное решение. Не было еще таких ситуаций, когда идешь на разрыв с пациентом. Может быть, они уходят и мне чего-то не договаривают, но чтобы мы расстались плохо – такого не было. Я такого не допускаю.

О сексуальности, гигиене и неудовлетворенности

– То есть, Вы считаете, что врач в первую очередь должен быть добр к пациенту, а потом уже профессионален?

– Нет, конечно, всё в совокупности, потому что если врач не помогает пациенту, к такому больше не пойдешь. Но врач должен помогать и словом. Не болтовней, а именно внимательным отношением. Потому что к нему пришел больной человек, и он нуждается в помощи, которая начинается с человеческого отношения к нему. Пациенту  должно быть легче после разговора с врачом. Это закон.

Я много говорю с пациентками, обо всем, вплоть до азов гигиены и советов, если они необходимы. Мы должны понимать, что пришли к сексуальной раскованности во всем. И очень важно то, как она ведёт интимную жизнь. Наши бабушки многого не знали, и у них не было таких болезней, а сейчас мы очень раскованы, и от этого много гинекологических проблем. С пациентами приходится и надо говорить и о сексе, и об индивидуальных особенностях половых органов. Нередкой причиной боли являются анатомические или психологические проблемы. И к кому она с этим пойдет? У нас нет сексолога, да она и постесняется с этой проблемой идти. То есть гинеколог – это такой специалист широкого профиля. Если у женщины варикоз в малом тазу, то это, скорее всего, сексуальная неудовлетворенность. Если девушка не может забеременеть, скорее всего, это её особенности, и нужно позу поменять… да, даже об этом говорим.

[box type="info" ]Или вот, приходит, например, девочка с проблемами, объясняю, почему ей надо спать, а не гулять по дискотекам, почему ей надо есть, а не худеть. Вопросов очень много. Мне кажется, что если бы я была участковым врачом, я бы все равно это все объясняла. [/box]

Кроме того, часть работы у меня идет здесь на приёме, а часть на телефоне. Довольно часто пациенты уходят с приема с моим номером телефона. Она сдала анализы, с кем она может посоветоваться? В поликлинике отправляют туда, где обследовались. Все. Я понимаю, что внутренняя конкуренция отрезает их обратный поход к лечащему врачу. Поэтому я, естественно, несу ответственность. Я буду лечить, и я хочу, чтобы процесс не затягивался. Но я здесь не каждый день, поэтому прошу позвонить. И эта, вторая часть работы не менее сложна и важна. Каждого пациента нужно постараться вспомнить. «Что это за Лена?» «Я пропила ваши таблетки» «А когда вы приходили, а по поводу чего?» Пациенты постоянно в голове, в телефоне сотни их номеров. Каждого пытаюсь как-то обозначить: «Света — кровотечение», «Лена — спираль». А за этим истории, судьбы. За эти годы столько слез было, и радости, и онкологию кто-то пережил, кто-то про роды и операции вспоминает. Смотришь, рубец на животе, а это я, оказывается, когда-то кесарево делала… Вот эти карточки, их здесь больше тысячи.

И я даже уезжаю в Петрозаводск с некоторыми карточками, чтобы вовремя под рукой были.

О перспективах

– Как вы считаете, в чем проблема, почему так сложно сейчас найти и привлечь специалистов в поликлиники?

– Везде сейчас такая проблема, в Петрозаводске тоже. В центральных клиниках еще как-то рвутся поехать переобучиться, сделать карьеру, а на периферии везде такой вот дефицит. Я сама порой думаю, а кто же будет роды принимать у моего ребенка, кто будет лечащим врачом, кто будет педиатром? Видимо, материальная неудовлетворенность заставляет уходить докторов из медицины. Я одно время тоже стояла перед выбором. Это была фармацевтическая компания, материально она давала больше преимуществ, и я бы осталась там, если бы не мысль: «ты же хотела быть врачом, ты же хотела с людьми работать, а не с препаратами». Я туда пошла, конечно, за материальным подъемом. Когда тебе предлагают автомобили, страховки и многое другое. Для врача, который ничего этого не имеет, это очень привлекательно.

Но я там поработала, получила опыт и все же вернулась к своей профессии. Эта сфера дала хороший опыт работы и с людьми, и в целом в медицине. Но вот если бы в новой жизни мне предложили бы стать врачом, я, к сожалению, не сделала бы этот выбор.

О добре и зле

– Но Вы же любите свою работу?

– Люблю. Но за столько лет медицина так и не стала престижной. Это когда родители учились, престижно было: инженеры, врачи, учителя, а сейчас никто не рвется, если только дети из каких-то династий врачебных. Если сейчас идут, только на заведомо более оплачиваемые специальности.

А ещё, мне кажется, что акушер-гинеколог – это мужская специальность, нужна мужская сила и порой мужской стержень, особенно на операциях, при сложных родах. Женщина не должна работать по ночам, ее биологические часики очень хрупкие, чуть только какой-то стресс, неудовлетворение, недосып – все отражается. Зачастую наши близкие мужчины не понимают этого, все хотят, чтобы женщина была здорова и активна, а она еще при этом вынуждена зарабатывать, а еще дети требуют внимания всегда. Со временем усталость накапливается.

Но, с другой стороны, в моей работе очень много положительных эмоций, особенно когда в роддоме работаешь: заряд позитивный от рождения новой жизни ни с чем не сравнить. Я бы поработала с удовольствием детским гинекологом, у меня есть двухлетний опыт, но там зарплата нулевая, можно сказать. Десять-двенадцать тысяч. Но это так замечательно, когда мама приходит на прием с маленькой девочкой, а ты прием должна провести так, чтобы он был сказочным, чтобы девочка потом не побоялась прийти снова. В этом зарождается культура отношения девочки к своему здоровью.

[box type="info" ]Хочется сломать стереотип, что гинеколог – это страшно, это больно. Нет, гинеколог – это всегда нужный совет. У женщины должен быть три друга: парикмахер, стоматолог и гинеколог. И своим пациентам я предлагаю дружбу.[/box]

Меня очень тяготят аборты. Я даже со священником разговаривала, спрашивала, как с этим жить. Он говорит: меняй работу. Как я поменяю? Но я знаю, что этот грех останется. Женщина спит во время аборта и ничего не чувствует, но ты-то это делаешь, и ты причастен к этому убийству. Ответственность ложится и на тебя тоже. Зато как я радуюсь родам моих пациенток! А если она забеременела благодаря каким-то моим действиям, моим рекомендациям – радуюсь вдвойне, я прямо как будто с ней вынашиваю этого ребенка.

– А как отдыхаете?

– Ой, я не умею отдыхать. У меня всегда с собой телефон, и я всегда на связи, даже за границей. Часто прошу пациенток позвонить, написать самих, чтобы знать все подробности самочувствия. И вот когда у них все хорошо, тогда я отдыхаю!

Мои пожелания

Я за то, чтобы рожали и не стеснялись своего возраста. Чтобы у каждой женщины было много детей, ведь это главное наше предназначение на этом свете. Чтобы у каждой женщины рядом был понимающий, адекватный и здоровый мужчина. Я желаю здоровья, благополучия и долголетия всем семьям, и в отдельности – всем своим пациенткам! Пусть всё сбудется!