Не зря ведь говорят: не зарекайся. Я вот, к примеру, очень хотел не писать больше ни строчки про самое известное в городе бизнес-семейство. Не получается…

Вместо присказки

Помните: была у зайца изба лубяная, а у лисы – ледяная. Ну и так далее. В нашей истории фигурируют вовсе не животные, а вполне себе гомо сапиенсы. И методы захвата чужой собственности несколько изменились. Но избушки здесь тоже присутстсвуют.

Не лубяные и не ледяные, конечно. Да и как назовешь избушкой  здание бизнес-центра на Антикайнена. А уж целый жилой комплекс «Парковый родник» — тем более: качество его пусть жильцы оценивают, сейчас не о том речь…

…И никаких проблем!

Начало у истории такое. В 2012 году предприниматель Олег Степанов со своей подругой жизни Марией Кузнецовой задумали построить на улице Антикайнена бизнес-центр. Фирма «МИО» у них уже была, вложили свои деньги, взяли кредит, заказали проект и начали строить.

К тому времени управляющая компания «Славяне PRO» уже вела строительство жилого комплекса «Парковый родник». Предприниматели Самохваловы решили, что закупать стройматериалы им удобнее через посредника, каковым и стала фирма «МИО». «Славяне PRO» избавлялись от головной боли по поиску и доставке необходимых материалов, Степанову это тоже было выгодно, с учетом того, что он и сам вел в это время строительство. Система была отработана четко: «Славяне» перечисляли деньги – «МИО» поставляла материалы. Избушки подрастали.

Ошибочка вышла

В один прекрасный день предприниматель Самохвалов сообщил Степанову, что в данный момент на счету фирмы «Славяне PRO» денег нет, и он перечислит ему деньги со счета ИП Самохвалов. Отправил миллион. Потом, некоторое время спустя, двумя платежами с того же счета – еще 11 с половиной миллионов. Ну, если верить людям и не предполагать никакого подвоха – ничего вроде особенного. Материалы на эти деньги были закуплены, переданы заказчику, от него же получены все необходимые бумаги, подтверждающие поставку – накладные и тому подобное.

К началу нынешней весны Степанов и Кузнецова достроили бизнес-центр. И вдруг… получили повестку из Арбитражного суда. Оказывается, предприниматель Самохвалов подал иск на фирму «МИО» с требованием вернуть ему 12 с половиной миллионов рублей. Попутно заметим, что иск появился сразу, вдруг, без предварительного уведомления и требований, как это принято у людей цивилизованных. Но это полбеды, в конце концов, у каждого свои представления о цивилизованном ведении бизнеса. Главный вопрос: на каком основании заявлено требование? Очень просто. Оказывается, все три раза деньги фирме «МИО» были перечислены… по ошибке.

Я допускаю, хоть и с большим сомнением, что первый миллион мог быть отправлен ошибочно. А следующие платежи, на десять и полтора миллиона, что, тоже случайно провели? А затем еще несколько месяцев не замечали пропажу? А как насчет всех бумаг, которые подтверждают поставку материалов на эти деньги?

Другая логика

Примерно так же рассуждал и судья Арбитражного суда Карелии Мельник, когда в судебном заседании, которое проходило в сентябре, выслушивал доводы истцов и ответчиков. И даже поинтересовался у Самохваловых, мол, зачем вам всё это, ведь понятно, что бумаги в порядке и в случае проигрыша ответчик тут же подаст иск компании «Славяне PRO»? Истец настаивал на своем: деньги перечислены ошибочно, их необходимо вернуть.

Судья отложил вынесение решения до утра. На другой день Олег Степанов с удивлением обнаружил, что истцов в зале заседания нет. А судья Мельник сообщил ответчикам, что дело они проиграли, но могут при желании подать иск «Славянам PRO».

Не берусь предполагать, что такое могло произойти вечером, или какие ночные кошмары мучили судью, но понять его логику (если речь о логике), право слово, я не в состоянии.

Узелок развяжется

Зато логика истцов стала понятна практически сразу после того, как Арбитражный суд Карелии вынес решение. Самохваловы через третьих лиц предложили Олегу Степанову передать им тот самый бизнес-центр на Антикайнена. В зачет долга.

Надо сказать, что Степанов, наученный горьким опытом бизнес-отношений с Самохваловыми, не стоял в позиции кролика перед удавом в ожидании, когда его сожрут. Что-то подобное, в принципе, предполагалось, и поэтому на момент вынесения судебного решения бизнес-центр формально уже не принадлежал фирме «МИО». Одновременно Степанов подал апелляцию в 13-й арбитражный суд Санкт-Петербурга.

Сколько веревочке не виться

Там у судьи была другая фамилия и другая логика. А еще у него было постановление Высшего арбитражного суда России как раз по поводу подобных исков. Оказывается, ничего нового в описанной схеме нет, дела подобного рода периодически рассматриваются в разных регионах. И потому Высший арбитражный суд счел необходимым выпустить на сей счёт постановление, имеющее силу подзаконного акта, где черным по белому прописал, в чью пользу должно приниматься решение.

В решении суда прямо говорится о том, что в действиях истца усматривается цель — причинение вреда другой стороне:

«Самохвалов И.П. как предприниматель использует возможность для оборота денежных средств в предпринимательских целях за счёт иных лиц».

По сути, это не что иное, как указание на мошеннический умысел в действиях истца.

Решение карельского арбитража было отменено.

Действия Самохваловых можно квалифицировать по-разному. Но, положа руку на сердце, разве вся эта история не о том, что была предпринята попытка обычного захвата чужой собственности?

 

Комментарий юриста Сергея Казакова:

— Такое решение суда нельзя назвать прецедентом, но то, что это редчайший случай – факт. Особенность его заключается в том, что была применена норма гражданского права, к которой обращаются крайне редко, а Арбитражные суды – тем более. Есть такая формулировка: отказ лицу в защите его гражданского права в связи с тем, что оно этим правом злоупотребляет. То есть, фактически это обвинение в мошенничестве. А на практике это означает, что если лицо обратилось в суд, а суду очевидно, что за обращением на самом деле –  рейдерство или какое-то другое явное злоупотребление правом, то суд может отказать в защите этого права. В данном случае со ссылкой на 10 статью Гражданского кодекса как раз и произошел такой отказ. Подобных случаев в правоприменительной практике – один на десятки тысяч.