Самое громкое дело года

, Взгляд, Общество 2 комм.

Дело Эдуарда Ганеева, вне всякого сомнения, было самым обсуждаемым из рассмотренных Костомукшским городским судом в уходящем году. Ему уделили особое внимание все республиканские СМИ, видеообращение Ганеева было отправлено президенту. Однако практически вся информация, которая поступала в СМИ, исходила со стороны защиты. Прокуратура и полиция, выступавшие на стороне обвинения, все время хранили молчание и старались не комментировать выпады в их адрес.

Практически сразу после оглашение приговора мы обратились за комментариями к председателю Костомукшского городского суда Владимиру Гельфенштейну. «Давайте дождёмся рассмотрения дела судом апелляционной инстанции», — сказал нам тогда Владимир Паулевич. Мы согласились. А пока ждали, произошло еще несколько событий, о которых тоже немало писалось и говорилось…

 

В. Гельфенштейн: Ганеев был осужден к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении. Апелляционным постановлением Верховного суда Карелии приговор Костомукшского городского суда в отношении Ганеева был оставлен без изменения и вступил в законную силу. Учитывая данные о личности и положительные характеристики, ему было разрешено самому проследовать к месту отбывания наказания. Но он туда не доехал, и в данный момент находится в розыске. При этом у него осталось право обращения в кассационно-надзорные инстанции. Скорее всего, его защита этим право воспользуется,  будет обращаться в суды другого уровня. Но в республике его дело рассмотрено уже во всех инстанциях.

 – Где-то косвенно, а где и напрямую заявлялось, что во время рассмотрения этого дела на вас, как на судью, оказывалось давление…

– Ни в коем случае. Разбирательство шло более полугода, это нетипичный срок для рассмотрения такого дела по одному лицу и одному эпизоду. Такая длительность связана со скрупулезной проверкой всех доводов и доказательств, которые предъявляли стороны. Я ранее с Ганеевым не общался, не был знаком. Говорить о моей предвзятости и необъективности не приходится.

– Сторона защиты настаивает на том, что улики были сфальсифицированы или подброшены, а само дело таким образом сфабриковано.

– Все доводы были проверены. Допрошены свидетели, которых называл Ганеев, и свидетели со стороны обвинения. Все было проверено, подтверждения доводы подсудимого не нашли.

По поводу «подброшенных» улик. При обыске Ганеев присутствовал лично, в том числе и в тот момент, когда были найдены фрагменты ткани. Он признал, что это принадлежит ему, пояснял, что взял эту ткань с работы. Были допрошены понятые, следователь, оперативные сотрудники. Никаких подтверждений тому, что фрагменты ткани были подброшены, не нашлось. Нельзя назвать черное — белым, а белое – черным.

Сторона защиты утрирует, говоря, что вся линия обвинения строится на тряпочках. Фактически это не просто тряпочки. Ткань была разделена на две части. Один кусок нашли на месте преступления, смоченный горючим веществом, другой — у него дома. Это орудие преступления, которое было найдено на месте преступления. Это такие же по своей силе улики, каким могли бы быть, к примеру, патроны или гильзы от пистолета, обнаруженного на месте преступления.

– Почему куски ткани не сгорели во время пожара?

– Потому что огонь распространялся по верху. Фрагменты ткани находились в очаге пожара в скомканном состоянии, что затрудняло горение, они частично сохранились и остались на месте происшествия. Говорить о том, что они были туда подброшены, не приходится: работа на месте происшествия началась сразу после обнаружения возгорания, территория была оцеплена. Всё проверили, всех допросили.  И в судебном заседании мы эти вещественные доказательства исследовали, Ганеев присутствовал при этом. Было подтверждено, что это именно те куски ткани. Ганеев утверждал, что объём ткани при экспертизе составляет огромную, значительно большую, площадь. Размеры были проверены, доводы подсудимого не получили своего подтверждения.

– Почему же он не уничтожил оставшиеся куски ткани? Ганеев ведь раньше сотрудничал с полицией и не мог не понимать, что это улика?

– Я не могу сказать, почему. Он мог это предусмотреть и не предусмотреть, но, насколько я понимаю, он предполагал, что всё будет уничтожено огнем.

– Ганеев в ходе следствия утверждал, что дело заказное, потому что он вершит правосудие по отношению к нечистоплотным сотрудникам полиции.

– Да, эта версия тоже проверялась. Можно сказать одно: Ганеев ранее контактировал с полицией, предоставлял информацию, считал себя борцом за правду, поэтому он заявлял, что не мог совершить это преступление, поскольку сам раньше помогал правоохранительным органам. Судом же было установлено, что как раз в этом и заключался мотив его действий: он считал, что сотрудники полиции не надлежащим образом исполняют свои обязанности. Любые действия совершаются с мотивом. Суд пришел к выводу, что это был поступок, совершенный из хулиганских побуждений. С учетом его обостренного правдолюбия и его позиции, которую он пытался донести, это всё и произошло.

–  Однако, я так понимаю, общественное мнение на его стороне?

– Я могу сказать, что сторона защиты старательно формировала такое мнение и даже обращалась к высшим должностным лицам России. Да, можно идти таким путём, но суть преступления от этого не меняется. Мы не можем взять и откинуть все улики только на основании характеристики личности подсудимого и его утверждения о том, что он не совершал этого преступления. Все говорят, что Ганеев хороший парень. А суд основывается на совокупности представленных сторонами и исследованных в судебном заседании доказательств.

– А как вы оцениваете высказывания в прессе о том, что Ганеев пошел против системы и эта система, в том числе и суд, как её часть, объединилась, чтобы дать ему отпор.

– Всегда очень легко говорить, что ты пошел против системы и она пытается тебя за это наказать. Понимаете, я не собираюсь дискутировать о том, хороший он человек или нет. Я, как судья, исследую и оцениваю представленные сторонами доказательства. И если преступление совершил гражданин, имеющий положительные характеристики, это будет, безусловно, учтено при определении меры наказания. Как и было сделано в этом случае.

– Говорят, существует психологический феномен, когда человек, доказывающий свою невиновность, сам начинает верить в то, что он не совершал преступление и может убедить в этом других.

– Конечно. Я уверен, что такой психологический феномен существует.  Ганеев обладает даром убеждения, он пламенный оратор, убедительно может обосновывать свои выводы. Но в данном случае невозможно опровергнуть факты, которые были неоднократно проверены. У меня сомнений в его виновности нет. Он совершил это преступление, он должен понести наказание.

Кстати, можно отметить, что по другим эпизодам обвинения в поджогах автомашин, принадлежащих сотрудникам полиции, уголовное преследование Ганеева было прекращено, что еще раз указывает на объективность правоохранительных органов в расследовании этого уголовного дела.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Проверка орфографии на сайте.

2 комм.

  • Акбар 20 / 12 / 2014 Reply

    Очень трудная ситуация для обвинения и для защиты со стороны обывателя.

    Могло быть и так и так.

    Мог он сделать ? Мог.

    Могли у него заранее взять часть ткани и задействовать в поджоге? Нельзя исключать это совсем.

    Теперь можно с уверенностью сказать, что он не будет помогать милиции-полиции.

    Пусть каждый занимается своим делом.

  • хз 21 / 12 / 2014 Reply

    на оправдание надежд не было. рука руку ...

Добавить комментарий