Название «биосферный резерват» многих пугает. Есть в нём что-то слишком закрытое, какие-то негативные ассоциации оно вызывает. Но как перевели изначально с английского «reserves», так перевели. Мне больше нравится говорить «территория». Тем более что по смыслу так оно и есть. И последнее время даже в официальных документах переходят, наконец, к такому определению.

Директор Костомукшского заповедника Сергей Тархов уверен: у нас есть все для того, чтобы создать на базе трех муниципалитетов – Костомукши, Калевалы и Муезерки – биосферную территорию. Он убеждает оппонентов в том, что для жителей этих районов в плане возможности пользоваться природой ничего не изменится, зато особый статус может принести много пользы всем нам. И пытается донести эту мысль до всех – и тех, кто принимает решения, и тех, кто до сих пор и слыхом не слыхивал про это понятие…

 

Тезис первый: у нас все уже готово

Это действительно так. Биосферные резерваты чаще всего состоят из трех взаимосвязанных компонентов.

Ядро – это особо охраняемые территории, которые чаще всего занимают отнюдь не бОльшую часть резервата. У нас это – Костомукшский заповедник и Национальный парк «Калевальский».

Вторая часть – буферная зона, здесь возможен туризм, проведение научных исследований, познавательная деятельность. Под это понятие как нельзя лучше подходят уже существующие охранные зоны того же заповедника и нацпарка.

И третья часть – так называемая зона сотрудничества. Здесь нет никаких ограничений по ведению хозяйственной деятельности, она как бы «подпитывает» собою ядро и буферную зону. Этой зоной предполагается сделать всю остальную территорию трех уже названных муниципалитетов.

Чем-то напоминает строение клетки из школьного курса биологии. Ядро, вакуоли, цитоплазма... Таких живых клеток Земли уже более 600 во всем мире, порядка сорока – в России, есть уже один и в Карелии – Водлозерский национальный парк. Теперь у нас появилась возможность создать биосферную территорию у себя. Спрашивается, зачем это отдельно взятому костомукшанину? Учитывая, что уже есть и заповедник, и национальный парк.

 

Тезис второй: резерваты – знак качества

Директор заповедника убежден, что биосферный резерват нужен не отдельному костомукшанину, а обществу. Человек – часть общества, а резерваты – это система его дальнейшего развития, система управления территорией.

Это не означает, что с созданием биосферной территории возникнет некая надгосударственная надстройка, не подчиняющаяся никаким законам. Более того, вообще не появится никакой новой структуры с парой-тройкой чиновников во главе. Все вопросы будут решаться общественным советом, участие в котором – дело сугубо добровольное.

Вообще, сам резерват – это, по сути, всего-навсего название, подтвержденное бумажкой – международным сертификатом. Но это – признание заслуг, знак качества. Мы в магазинах часто предпочитаем товары, сделанные по ГОСТу. Да и вообще, любую продукцию, имеющую международный сертификат качества, гораздо легче продать в нынешней конкурентной среде. В нашем случае – то же самое. На территорию, имеющую сертификат биосферного резервата, гораздо проще привлечь специалистов, туристов, международные гранты и совместные проекты.

Таким образом, можно утверждать, что для того самого «обычного костомукшанина» биосферный резерват все-таки будет иметь в том числе и сугубо практическое значение.

 

Тезис третий: без новых ограничений

Самый большой страх: с созданием резервата мы уже даже в лес не сможем сунуться. И без того в заповедник – только по особым тропам, грибы-ягоды не собирай, рыбу не лови. На территории нацпарка ограничений поменьше, но тоже достаточно. А тут еще и в резервацию загнать хотят, вообще не продохнуть будет!

– Бояться биосферной территории не надо. Это не резервация, никаких дополнительных ограничений ни для хозяйственной деятельности, ни для природопользования не будет! – утверждает Сергей Тархов. – Надо понимать, что это поможет сделать наши территории конкурентоспособными, позволит более ускоренно развиваться и получать выгоду от того, что у нас уже есть.

Для создания биосферной территории требуется подготовка заявки, поддержка со стороны Министерства природопользования России, а затем уже — принятие решения на уровне ЮНЕСКО. Но самое главное – заинтересованность в этом самих территорий. Заявка подготовлена, в Минприроды понимание тоже имеется, а там и до ЮНЕСКО недалеко. Более того, на руках у Сергея Тархова письма поддержки от администраций Муезерского и Калевальского районов. Не хватает лишь понимания среди костомукшских депутатов. На февральской сессии Совета директору заповедника не удалось убедить их в том, что биосферная территория – благо для нас. Возможно, получится убедить немного позже.

Фото Максима Шатова