Больнице не хватает врачей и денег

, Общество, Слайдер 2 комм.

– Приходите к пяти часам – будет запись к специалистам, – мило сказала мне девушка в регистратуре поликлиники.

Прихожу. Десятки человек в очереди, многие не скрывают свой гнев: «Я тут с двух часов дня торчу!», «А я уже неделю сюда хожу!», «Да они издеваются над нами!»

Болеть я расхотела, да и вообще как-то сразу поправилась. Про себя улыбнулась: а все-таки помогли мне в поликлинике.

Почему так сложно попасть на прием к врачам, сколько лоров нужно Костомукше, какова судьба отделения физиопроцедур? Эти и другие вопросы мы адресовали главному врачу Межрайонной больницы №1 Евгению Шубину.

 

IMG_2379– Доступность медицинской помощи – это наш самый больной вопрос, – сразу признается Евгений Юрьевич. – Улучшить ситуацию можно только набором кадров. Работу эту мы постоянно ведем: с 2011 по 2016 год принято 69 врачей, ушло 45. Но получается баланс все равно положительный – плюс 24. Нельзя сказать, что ситуация не улучшается, она улучшается: в 2005 году было 93 врача, сейчас – 116.

– Я слышала, что к лору не попасть на прием?

– С мая этого года у нас остался один специалист. Он принимает в день по 70-80 человек, при нормативе тридцать. Мы не сидим, сложа руки: ищем специалиста на всех сайтах по трудоустройству, платных и бесплатных. Отработали уже около 40 соискателей: кто-то из них не соглашается на переезд, когда узнает, где находится наш город, кто-то требует зарплату 100 тысяч рублей…

– А если переманить из столицы?

– В Петрозаводске также не хватает лоров. По Карелии шесть вакансий отоларингологов. Но у нас серьезные преимущества: заработная плата от 50 тысяч рублей, 2-комнатная квартира благоустроенная, а также все плюсы нашего замечательного города.

Думаю, что кризис экономический накладывает отпечаток, люди держатся за свои рабочие места, потому что «закредитованы». Опасаются, будет ли лучше на новом месте.

– Почему такая проблема с отоларингологами?

– Это редкая специальность, их мало готовят. Если раньше достаточно было отучиться после вуза в ординатуре один год, чтобы приобрести специализацию, то сейчас выпускник вуза должен отработать три года врачом общей практики, затем два года учится в ординатуре или три – в аспирантуре. То есть специализацию врач сможет получить к 32-33 годам, когда его сверстники уже карьеру построили.

– Мне кажется, нам даже двух лоров не хватит. Существуют какие-то нормативы по количеству врачей в поликлинике?

– Есть приказы Минздрава, которые определяют количество ставок специалистов на единицу населения. Если брать эти нормативы, то у нас должно быть два лор-врача.

– С какими специалистами еще есть проблемы?

– Напряжение возникает тогда, когда кто-то из специалистов уходит на больничный или в отпуск, особенно в декретный. Это касается гинекологов, окулистов, эндокринолога. Но сейчас окулистов станет больше, так как выходит из декретного отпуска третий врач.

Раз в неделю, по средам, наши врачи выезжают в Муезерку: ведут прием там. И это тоже накладывает свой отпечаток.

Сейчас еще кардиолог на месяц уехал на учебу, поэтому временно нет приема. Один раз в пять лет все врачи должны повышать свою квалификацию. Есть еще планы отправить его поучиться на детскую кардиологию.

 

поликлиника (2)

–  В поликлинике нет детского кардиолога?

– А детский и не положен по нормативам. Но проблема даже в не том, что Минздрав написал в своих нормативах, а в том, что физически нет врачей. О, если бы мы жили в Питере! Была бы красота: там доктора в затылок друг другу дышат.

Эндокринолог сейчас уже работает на полторы ставки, но и этого не хватает. Происходит какая-то мультипликация спроса. Поэтому если бы был кандидат, взяли бы второго эндокринолога.

– У нас есть финансовая возможность брать врачей сверх нормативов?

– Скажу прямо: нынешняя система финансирования не очень удачная – она не стимулирует лечебные учреждения наполнять штатное расписание. Если раньше сумма напрямую зависела от количества ставок специалистов, то сейчас она выделяется исходя из численности населения округа.

Поэтому если мы набираем кадры, расходы наши растут, а доходы – нет. Но мы не берем в расчет это обстоятельство, потому что для нас в приоритете доступность медицинской помощи. К примеру, мы увеличили число детских участков: появился восьмой, хотя положено семь. То же самое с окулистами. По нормативам их должно быть два, а у нас работает три.

– Откуда идет финансирование больницы?

– 90 процентов – это страховые деньги Фонда обязательного медицинского страхования. И в этом году у нас впервые возник дефицит бюджета больницы. Связано это со снижением в 2016 году тарифа страхового возмещения: стационару на 10 процентов, а поликлинике на 3 процента

– Это законно?

– Я так понимаю, что это определяется общим объемом финансирования территориального фонда ОМС.

Главный врач вздыхает.

– Но нам от этого не легче, поскольку цены на лекарства, «коммуналку», питание растут, а еще есть майские указы Президента, по которым мы должны повышать зарплату персоналу…

 

рубли деньги Пиксбэй– Это финансирование и на зарплату, и на все?

– Конечно, тут все: и зарплата, и ремонт оборудования, и расходные материалы, и лекарства, и ГСМ, и запчасти, и мягкий инвентарь…Хозяйство у нас большое. А два года назад к нам еще присоединили Муезерский район. Теперь мы единое учреждение – Межрайонная больница. Это одна из главных причин, которая привела к тревожной финансовой ситуации: большая часть средств уходит на восстановление разрушенной системы здравоохранения Муезерского района. Наследство досталось нам то еще: лицензий на медицинские услуги не было, кредиторская задолженность 12 миллионов, не хватало персонала, оборудования. За год мы восстановили практически все: и кадры, и материальную базу, и лицензии получили, и долг погасили…

Но при таком финансировании, конечно, будет тяжело: работать в Костомукше, и одновременно реанимировать систему здравоохранения в соседнем районе.

– Выход какой?

– Выход – повышение тарифов. Я думаю, что наши обращения примут во внимание. Обращался я и в Министерство здравоохранения Карелии, и в Фонд обязательного медицинского страхования. Они в курсе нашей финансовой ситуации – мы еженедельно отчитываемся о кредиторской задолженности. На сегодня это 12 миллионов. Молчать я не могу: за мной коллектив и город. Такая ситуация не только в нашей больнице, она характерна для многих лечебных учреждений Карелии, да и не только Карелии.

– Почему характерна такая ситуация?

– Финансирование в 16 году подсело маленечко. Экономический кризис. Меньше собирается налогов. Еще есть один момент – перераспределение средств. Сейчас большое внимание уделяется высотехнологичной помощи. И это правильно, поскольку при многих заболеваниях только этот метод лечения может помочь. Допустим, протезирование суставов или операции на сердце. Эти два направления сейчас очень хорошо в республиканской больнице развиваются. Другое дело, что это тришкин кафтан: куда-то добавили денег, значит, где-то их не стало. И при дефиците средств пострадала периферия – районные больницы.

– А остальные десять процентов финансирования?

– Республиканский бюджет и платные услуги. Доходами от платных услуг мы затыкаем наши бюджетные дыры: закупаем моющие средства, запчасти для автомобилей, картриджи.

– Евгений Юрьевич, вернемся к медицинской помощи пациентам. Мне на приеме врач честно сказал, в очередь на УЗИ брюшной полости даже не пытайтесь встать, не дойдет…

– Мы бы с удовольствием взяли врача УЗИ еще одного, если бы он был. Сейчас бесплатный прием ограничивается пределами рабочего времени врача, а поводов для ультразвукового исследования с каждым годом все больше и больше. Ставить диагноз нужно не только на основании осмотра, но и с помощью инструментальных методов исследования.

Другое дело, что необходимо оборудование. Простенький аппарат УЗИ пять миллионов стоит. Купить его мы можем только за счет средств республиканского бюджета, но их нет.

 

врач доктор Многофункциональный УЗИ-аппарат Mindray в действии

Все что, от нас зависело, мы сделали: усилили рентгенологическую службу – раньше работало два рентгенолога, сейчас – четыре, вместо одного врача функциональной диагностики, стало три, обучили четырех гинекологов ультразвуковому методу исследования. Было бы оборудование…

– А что с физиопроцедурным кабинетом, люди переживают, что его не будет?

– Во-первых: физиопроцедуры – это методы с недоказанной эффективностью. В соседней Финляндии они приравнены к нетрадиционной медицине. Финские врачи удивляются: «Вы до сих пор это делаете? И что, помогает?». «Да, говорят, помогает».

Во-вторых: мы не склонны что-то рушить, не найдя альтернативы. Физиоотделение мы переведем в стационар, и оно будет работать там в две смены. Детский кабинет оставим в поликлинике. Сроки пока не определены, но не раньше 2 квартала следующего года это произойдет.

– Врачей не хватает, люди не могут попасть на прием, и весь огонь на себя принимают регистраторы. Как они справляются с этим?

– У нас случайных людей там нет: нервной системы не хватит. Там поток знаете какой? 1000—1200 человек в день, то есть на одного регистратора по 300-500 посетителей. В каком учреждении есть еще такая нагрузка? В магазине и то, наверное, нет. Мы даже обучали работников на психологических курсах, чтобы они могли погасить конфликтную ситуацию. В большинстве случаев ведь они не виноваты, в том, что прием заполнен, и они вынуждены отказывать. У нас стоят видеокамеры и микрофоны в каждом окне, это тоже дисциплинирует.

 

регистратура

– После очередной оптимизации сократили инфекционное отделение. Говорят, что сейчас там живут медики.

– Одно время там жили медсестры, которых мы приглашали поработать из других больниц. Но они и в других отделениях жили: в «терапии», «родилке».

Мы не планируем ни продавать, ни сдавать помещения инфекционного корпуса. Вдруг наступят лучшие времена и нас опять расширят. На случай вспышки заболеваемости сальмонеллезом, дизентерией, у нас разработан алгоритм развертывания инфекционного отделения.

Сокращение коек не мы придумали: мы только выполняем указание Минздрава. А за ним всегда следует сокращение штата. Нам с таким с таким трудом удалось набрать 69 врачей…  Я очень надеюсь, что это была последняя оптимизация.

 

Тем временем

Максим Воробьев: «Развитие надо поддерживать»

Ситуация с финансированием межрайонной больницы №1 стала темой пресс-конференции, которую вчера провели депутат Законодательного собрания Карелии Максим Воробьев и главный врач больницы Евгений Шубин.

Воробьев на радио на сайт 2Как сообщил Максим Воробьев, им были подготовлены и направлены депутатские запросы в Минздрав Карелии и главе республики. Пока на уровне правительства решения нет. Там существует мнение, что увеличить тарифы нашей больницы нельзя, поскольку в ней не оказывается ряд медицинских услуг. Вместе с тем, отметил Максим Александрович, никто почему-то не обращает внимания на статус больницы – межрайонная. Расходы учреждения здравоохранения с присоединением к зоне его ответственности Муезерского района выросли значительно, и этого нельзя не замечать.

Вместе с тем, по мнению Максима Воробьева, и в самой больнице есть потенциал для снижения расходов, в первую очередь – за счет управленческих издержек. Но это вовсе не означает, что борьба за увеличение тарифа будет приостановлена. Больнице необходимо развитие, а без соответствующего финансирования оно невозможно. Депутат парламента надеется, что ситуацию с тарифами для межрайонной больницы удастся исправить.

 

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Проверка орфографии на сайте.

2 комм.

  • васич. 20 / 12 / 2016 Reply

    Не поддержите вы ни какого развития, пока у некоторых гос.служащих зряплаты будут от миллиона и выше. Все деньги уходят на их прекрасную жизнь и красивые словосочетания.

    www.rbc.ru/business/15/06...9a79471b9396eb6f

  • карел 22 / 12 / 2016 Reply

    Команду, команду надо подключать. Там все специалисты языками до выборов золотые тротуары с дендрариями строить. Как пролезли в депутаты, так одни обстоятельства кругом.

Добавить комментарий