Логопед – профессия непростая, ответственная и очень востребованная. Распространено мнение о том, что этот специалист «ставит» звуки и исправляет неправильное произношение. Занятия с логопедом формируют и другие важные навыки, которые способствуют развитию ребёнка и помогают ему стать увереннее в себе. «64 параллель» встретилась с учителем-логопедом Юлией Поповой из детского сада «Кораблик» и узнала подробнее о её профессии.
Юлия Николаевна родилась в казахстанском городе Джетыгара Кустанайской области, окончила с отличием Карагандинский педагогический институт по специальности «Логопедия и педагогика и методика начального обучения». После получения диплома в 1995 году молодой педагог приехала в Костомукшу и приступила к работе. Через год познакомилась со своим мужем Евгением Поповым. В семье родилось двое сыновей – Денис и Дмитрий.
– Юлия Николаевна, расскажите, пожалуйста, почему вы выбрали эту профессию?
– Для меня примером была моя мама Людмила Михайловна. Она была не только логопедом, но и психологом, сурдопедагогом, и она очень любила своё дело, любила детей. Я росла на её примере. Часто приходила к ней на работу, наблюдала за занятиями. Дома играла в учителя, проводила куклам уроки, вела записи в тетрадках. Поэтому, когда встал вопрос о выборе профессии, сомнений не было.
– Как складывался ваш профессиональный путь в Костомукше?
– Было интересно, но очень сложно. После института я устроилась в Центр реабилитации детей-инвалидов, который тогда ещё только начинал свою деятельность. Практики было мало, только теория. А дети приходили с очень сложными нарушениями: у многих совсем не было речи, у кого-то был детский церебральный паралич (ДЦП), занимался ребёнок, который восстанавливался после аварии. Но меня это не отпугнуло. Наоборот, очень хотелось помочь детям, развиваться самой и учиться чему-то новому. Поддерживало и то, что меня очень тепло приняли коллеги, они охотно делились опытом и помогали. В 1998 году я стала работать в детской поликлинике, откуда я ушла в декретный отпуск. После выхода из декрета я шесть лет отработала в детском саду «Берёзка», а в 2009 году перешла в «Кораблик». Деятельность за эти годы была разнообразной. Занималась и с детьми с фонетическими дефектами, и с малышами, имеющими тяжёлые нарушениями речи, и с другими категориями детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ).
– В некоторых странах логопед должен иметь медицинское образование. На Ваш взгляд, логопед – медицинская или педагогическая специальность?
– В России логопед – это прежде всего педагог. Он учит детей, используя различные педагогические методы и приёмы: словесные, наглядные, практические. Занятия с дошкольниками чаще всего проводятся с использованием игровых методов и приёмов, потому что игра – это ведущий вид их деятельности. Но логопеду также очень важно владеть знаниями медицины. В вузах студенты изучают такие дисциплины, как анатомию и физиологию, неврологию, оториноларингологию и другие. Будущих логопедов не учат лечить, но дают знания, которые помогают диагностировать нарушения у ребёнка, понимать причины и факторы, из-за которых могли возникнуть те или иные недостатки или особенности в развитии. Логопеду важно уметь разбираться, с чем связаны проблемы с речью: с изменениями в головном мозге или с неправильной работой нервов и мышц, с незрелостью эмоционально-волевой сферы или психических процессов. В дальнейшем от этого зависит выбор образовательного маршрута: по какому пути будет вестись работа с ребенком и коррекция.
– Чем занимаются логопеды, кроме постановки звуков?
– Речевые нарушения разнообразны. Например, нарушение звукопроизношения, когда ребёнок не выговаривает звук: заменяет или искажает. Его можно исправить через развитие артикуляции и фонематического слуха. Но есть другие нарушения: задержка речевого развития или общее недоразвитие речи, когда ребёнок не говорит предложениями к трём годам, заикание или другие нарушения темпо-ритмической организации речи: тахилалия (чрезмерная торопливость речи), брадилалия (замедление речи). В школьном возрасте встречаются дислексия (ограниченная способность овладеть навыком чтения), дисграфия (нарушения письменной речи) и другие нарушения.
– Когда родителям стоит обращаться к специалисту?
– При нормальном развитии ребёнок начинает говорить от полутора до двух лет. Если вдруг у малыша в 2,5 – 3 года нет или совсем мало слов, у него не появляется фразовая речь, в этом случае обязательно нужно пойти на консультацию к логопеду. Важно не пропустить задержку речевого развития или более тяжёлые нарушения речи и развития в целом. Если ребёнок развивается в норме, речь у него появилась вовремя, но он, например, неправильно произносит звуки, пропускает слоги, то можно обратиться к логопеду с 4,5 – 5 лет. Никогда не поздно начинать занятия с логопедом, если родители слышат, что в речи ребенка что-то не так.
– Есть определенные нормативы речевого развития. Сдвигаются ли сейчас возрастные рамки?
– Да. Я работаю логопедом уже почти 30 лет и замечаю, что рамки сдвигаются на полгода – год по сравнению с нормами, которые были описаны ранее. Например, есть схема нормального развития детской речи, описанная Александром Гвоздевым, в которой указаны основные вехи появления речи и усвоения языка ребёнком. Согласно ей, к трём годам ребёнок должен уже говорить развёрнуто, полными предложениями, уметь рассказать об окружающем его мире, описать настроение, пусть и с грамматическими, лексическими, звуковыми ошибками. Сейчас встречается очень много детей, которые в три года молчат, говорят слогами или отдельными словами или говорят мало и с очень нарушенной дикцией. Иногда это темповые задержки, а иногда этому есть более серьёзные причины. Чаще всего, если вовремя начать заниматься, то подобного рода проблемы можно преодолеть.
– С чем это связано, как вы думаете?
– Важно знать, как проходила беременность у матери, как ребёнок развивался в утробе, не получил ли он травм во время родов, не было ли воздействия неблагоприятных факторов в первые месяцы и годы жизни. Современные будущие мамы стали тяжелее ходить беременность: они чаще переносят инфекции или серьёзные заболевания, некоторые из них меньше двигаются и гуляют, больше проводят время за смартфонами и компьютерами, передвигаются на машинах. Иногда бывают родовые травмы, у малышей при рождении часто случается асфиксия или кислородное голодание, что сказывается на дальнейшем развитии.
– Я слышала версию, что иногда родители сами способствуют тому, что речевое развитие задерживается. Если говорить о нормотипичных детях, как это происходит?
– Наверное, они их больше опекают, оберегают от внешних факторов, осторожничают, стараются уберечь от падений, боли, усталости. А иногда, наоборот, не могут вовремя заметить какие-то особенности, потому что очень заняты на работе и ограничиваются уходом за ребёнком на уровне бытовых ежедневных ритуалов: кормление, умывание, одевание и подготовка ко сну. Часто некоторые родители рано дают в руки детям телефон или включают много видео и мультфильмов, тем самым лишая ребёнка непосредственного человеческого общения. В нашем детстве мы больше гуляли на улице, больше двигались: ползали, бегали, прыгали, катались с горок, часто получая раны и ссадины. Ребенку очень полезно получать больше ощущений через тело и движение. Он должен падать, вставать, преодолевать физические препятствия, больше щупать, пробовать на вкус.
– Какие ещё есть проблемы у современных родителей?
– Проще же посадить ребёнка в манеж или в детский стульчик, завлечь телефоном. Родителям не очень хочется убирать и мыть малыша после «самостоятельной» еды, когда он размажет кашу или суп по столу, раскидает кусочки пищи. В таком случае он недополучает достаточной физической нагрузки, тактильных, слуховых ощущений. Когда дети ограничены во взаимодействии с людьми и окружающим миром, они развиваются медленнее. Раньше я советовала родителям чаще беседовать с детьми, читать. А сейчас к моим рекомендациям добавляются советы больше гулять, кататься на велосипеде, прыгать через препятствия, на батуте, потому что это база для развития речи. Советую познакомиться с пирамидой развития и обучения ребенка, которую создали эрготерапевты М. Уильямс и Ш. Шелленберг. Согласно этой модели, крупная моторика, координация и контроль за собственными движениями, вестибулярная и тактильная системы являются первым, базовым уровнем. Она иллюстрирует, что речь и другие когнитивные навыки – мышление, внимание, память, – не будут развиваться должным образом, если ребёнок ограничен в восприятии и движении, не ощущает своё тело и не умеет им управлять (это называется проприорецепцией). Если сказать коротко, то чем больше разных сенсорных ощущений получает ребёнок (тактильных, зрительных, слуховых и т.д.), тем лучше он развивается и обучается.
– То есть надо не ограничивать ребёнка, а дать ему возможность больше двигаться и изучать мир?
– Да, хоть это и сложнее для родителей! Ведь надо отбросить все дела и следить за ребёнком, когда он самостоятельно передвигается в пространстве, играет. В этот момент ведь ещё может происходить и общение с мамой или другими родными людьми, в том числе и речевое. Это очень важно, потому что малыш познает мир в том числе и через эмоционально значимого человека. К сожалению, часто в приоритете бытовая сторона воспитания. Хорошей мамой считается та, у которой ребенок модно и чисто одет, накормлен, обеспечен игрушками. Но ведь важна ещё и психологическая сторона. Как у ребёнка будет развиваться речь, если он не взаимодействует со взрослыми, ему не с кем поделиться чувствами и наблюдениями, показать, что он умеет или не умеет?
– В чём опасность телефона?
–Я бы всё-таки не стала преувеличивать его опасность. Дозировано это полезно. Есть видеоконтент, познавательные мультфильмы, из которых малыш может узнавать новое, чему-то учиться. Но, к сожалению, часто телефон заменяет живое общение. Ребёнок может длительное время смотреть мультики, играть в электронные игры, но у него не возникает потребности их обсудить, его никто не просит описать картинки, рассказать что-то интересное об увиденном. А если нет общения, то нет и эмоционального и речевого развития: словарный запас пополняется, но он так и остаётся пассивным, то есть не употребляется для выражения мысли. По-моему, лучше, конечно, заменить часть просмотра видео другой активностью: прогулками, играми, чтением или рассматриванием книжки с картинками.
– Юлия Николаевна, расскажите о ваших инструментах, пожалуйста.
– В основном логопед использует для работы над звукопроизношением и для логопедического массажа различные зонды. Самый известный и распространённый – шариковый – для постановки звука «р». После занятий инструменты требуется обработать в дезинфицирующем растворе и стерилизовать в сухожаровом шкафу. Когда приходится работать одновременно с большим количеством детей в детском саду, у меня в ход также идут индивидуальные зондозаменители. Ими могут быть разные пластиковые палочки: ватные, для украшения коктейлей, для мороженого, для суши, деревянные шпатели, соломинки для сока и даже обычные чайные ложки.
– А дети не боятся зондов? Ведь они похожи на медицинские инструменты.
– Чаще всего нет. Сразу с железным зондом я к малышу не подойду и в ротик к нему лезть не буду. Важно сначала расположить к себе ребёнка, провести подготовительную работу – зарядку для язычка, самомассаж и массаж шеи, лица, губ. Каждому зонду можно дать детское название и использовать игровой прием, сравнив его, например, с «мишкой», «зайкиными ушками», «носиком уточки», «ёжиком», «грабельками», «вилочкой» и другими знакомыми ребенку объектами. Можно сказку рассказать, что эти волшебные палочки помогут. Например, что «мишка» поможет подержать или поднять язычок. Или «ёжик» походит по язычку, как по дорожке. Можно сначала попробовать ярким пластиковым зондом или ватной палочкой. Бывает другая проблема. Дети не боятся, но у них оральная область очень чувствительная, и срабатывает рвотный рефлекс. Тогда мы сначала преодолеваем такого рода гиперчувствительность.
– Уздечку языка детям ещё подрезают?
– Да, подрезают. Логопед визуально может определить, насколько она мешает произношению. Как правило, она препятствует появлению правильного звука «р» и «шипящих» звуков. Но есть и альтернатива. Есть мнение, что лучше уздечку растягивать артикуляционными упражнениями или с помощью логопедического массажа. Сейчас эта технология популярна и реально даёт результат, когда вовремя начинаешь с ребёнком заниматься. Я прошла обучение в речевом центре Светланы Томилиной и часто использую элементы массажа в работе. Но есть такое строение подъязычной связки, которое можно исправить только хирургическим путём. В этом помогут врач-ортодонт или хирург-стоматолог. Если вовремя не обратить внимание на строение речевого аппарата, то у ребенка неправильно формируется челюсть, страдает не только речь, но и такие важные физиологические функции, как дыхание, глотание.
– Так ли необходимо обращаться к логопеду? Ведь у некоторых людей очень мило выходит картавить, и это даже придаёт им некоторый шарм.
– Да. Многие считают, что это косметический дефект. Иногда окружающие люди или те, кто не выговаривает какой-то звук, могут этого не замечать или не комплексуют из-за неправильного произношения. Однажды я работала с девочкой, у которой был грассированный, увулярный звук «р». Её папа мне сказал, что не стоит его дочери исправлять звук «р», потому что, по его мнению, у нее «французское» произношение и красивый своеобразный прононс. Но, на мой взгляд, работать над речью надо, чтобы окружающие люди нас понимали. Когда ребёнок маленький, допустимы недостатки и ошибки в речи. Но позже, особенно в старшем дошкольном возрасте, сверстники могут смеяться и делать замечания: почему ты говоришь «фапка», «класиво», «вопата», «мовоко». Дети, над речью которых смеются, испытывают стеснение из-за этого и получают стресс. Я – специалист, логопед, моя профессиональная деятельность и заключается в том, что я учу людей говорить красиво. Для меня всегда очень важно, чтобы мой пациент ушёл с положительным результатом: говорил чисто и все звуки выговаривал. Многие приходят заниматься и в подростковом возрасте. Например, у человека будущая или настоящая профессия связана с правильной и красивой дикцией, чёткой речью: актёр, переводчик, диктор, военный.
– У взрослых людей сложнее исправить «фефект фикции»?
– Да. Мне приходилось заниматься со взрослыми и подростками. Тут очень важна личная мотивация! Если есть очень большое желание и человек вкладывает в исправление большие усилия, тогда эффект обязательно будет. У детей просто это происходит быстрее, потому что их нервная система пластична, и навыки закрепляются быстрее. У подростков и взрослых нужно долго и системно работать, прилагать волевые усилия, много заниматься и автоматизировать новый навык.
– Правда ли, что люди, имеющие проблемы с произношением, также имеют проблемы и с грамотностью?
– Не обязательно. Не всегда дефекты произношения влияют на письменную речь. Здесь нужно разбираться в причинах. Причиной неправильного произношения может быть мышечная недостаточность или несформированность артикуляционного движения, может быть просто слабый выдох. Причины, по которым люди пишут со специфическими ошибками – заменяют, пропускают или неправильно пишут буквы, то есть имеют такое нарушение как дисграфия, могут быть совершенно не связаны с дикцией. Например, ребёнок имеет особенности слухового восприятия: у него снижен фонематический слух, и он слышит звуки речи не так, как остальные, с трудом анализирует звуковой состав слова. Или, например, ученик заменяет буквы, похожие по написанию. Здесь надо разбираться с пространственными представлениями и зрительным восприятием. Все навыки, связанные со зрительным и фонематическим восприятием, можно формировать с помощью специальных упражнений. Это нужно делать обязательно и в детском саду, и дома, начиная с дошкольного возраста (примерно с 5 лет), чтобы потом избежать трудностей в начальной школе.
– Всегда ли удается исправить дефекты?
– Нет, не во всех случаях. Иногда говорить чисто не позволяет артикуляционный аппарат, бывает, что ребёнок плохо слышит. Можно скорректировать частично, но полностью исправить не удается. Есть такие нарушения, которые полностью не уходят из-за особенностей физиологии или мозговой деятельности. Есть речевые трудности, связанные с нарушениями поведения или коммуникации. Но при этом всегда нужно надеяться на успех и добиваться максимума. В некоторых странах, например, дислексия считается неизлечимым нарушением. Человек так слышит и для него это нормально, он живёт с этим всю жизнь, не считая проблемой свои особенности. Российских педагогов-дефектологов учат тому, что необходимо прилагать максимум усилий, использовать разные методики и подходы, чтобы устранить нарушение, насколько это возможно. Я стараюсь работать, придерживаясь этого принципа.
– Юлия Николаевна, за что вы любите вашу работу?
– Мне интересно накапливать опыт, развиваться профессионально. В работе появляется много нового, что раньше было не изучено и не использовалось в логопедии. Например, знания из такой области, как нейропсихология. А ещё мне всегда нравится видеть результат. Иногда нарушения очень сложные, работа ведётся несколько лет. Но благодаря занятиям с ребенком или взрослым ты вносишь свой вклад в его развитие, видишь положительную динамику, слышишь, что он начинает хорошо и правильно говорить, общаться с окружающими людьми без особых проблем. Очень радостно, когда понимаешь, что в его успехах есть и твоя заслуга как специалиста.
